Золотой город - Страница 142

142

Однако вид Блейка все же заставил Слоан насторожиться. Судя по всему, шок оказался для него слишком сильным. Лицо его мгновенно осунулось, в тускло горевших глазах отсутствовало всякое выражение. Пыль, толстым слоем покрывшая голову, насквозь пропиталась потом и превратилась в подобие зловещей маски. Слоан невольно вспомнился Питер Холройд, парализованный болезнью и страхом.

Губы Блейка беззвучно шевельнулись. Он сделал несколько неуверенных шагов, дрожащей рукой схватил чашу и вытащил из нее слюдяное ожерелье, заигравшее в свете лампы.

— Керамика, — пробормотал Арон.

— Да, это керамика, — подхватила Слоан. — Просто сон наяву какой-то. Археологи десятилетиями гонялись за каждым осколком черно-желтой слюдяной керамики, а мы нашли настоящую сокровищницу.

Блейк невидящим взглядом уставился на ожерелье. Неожиданно он трясущимися руками надел его на шею девушки.

— Золото… — прошептал профессор. — Я хотел осыпать тебя золотом…

Слоан молчала, не находя слов. В растерянности она наблюдала, как Арон, пошатываясь, бродит туда-сюда.

— Эй, опомнись, — позвала наконец девушка. — Ты что, не понимаешь? Нам выпала редкостная удача. Эта керамика куда ценнее золота. Многократно ценнее. Такая редкостная находка…

Она осеклась. Блейк сморщился, точно от боли, и сжал руками виски. Слоан невольно подалась назад. Содрогаясь всем телом, профессор прижался спиной к стене кивы и медленно сполз на пол.

— Арон, ты болен. — Ликование гасло, уступая место нарастающей панике.

Только не это, беззвучно взмолилась она. Только не это.

Блейк не произносил ни слова. Он безуспешно пытался встать, отпираясь на руки. Несколько бесценных сосудов, задетых им, разбились с глухим звоном.

Слоан наконец приняла решение.

— Послушай, Арон, — обернулась она на выходе из кивы. — Тебе нужны лекарства. Я сейчас спущусь в лагерь и принесу их. Потерпи, я скоро вернусь.

Девушка протиснулась в дыру, выбралась из пещеры и, едва отряхнувшись от пыли, помчалась через безмолвный мертвый город.

59

У входа в палатку шипел, остывая, газовый примус. Опустившись на колени перед Смитбэком, Нора протянула ему кружку горячего бульона. Дождавшись, пока журналист с жадностью проглотит ее содержимое, она помогла Биллу залезть в спальный мешок, а сверху укрыла шерстяным одеялом. Теперь можно не сомневаться — Смитбэку тепло и уютно. Озноб, сотрясавший журналиста, унялся, стоило переодеть его в сухую одежду. Дождь по-прежнему упорно барабанил по матерчатой крыше, и следовательно, о перемещении Билла куда-либо еще не могло быть и речи. Сейчас ему требовался сон. Нора взглянула на походные часы, прикрепленные над входом в палатку. Уже девять вечера, а в лагерь так никто и не вернулся. Она не могла найти подходящего объяснения.

Мысли ее вернулись к наводнению. Грозовой фронт, породивший такие потоки воды, наверняка представлял собой грандиозное зрелище. Глядя на него с какой-нибудь вершины, можно решить, будто…

Она буквально подскочила на месте. Смитбэк устремил на нее вопросительный взгляд.

— Ты поспи, а я схожу разузнаю, что творится в Квивире.

Журналист сонно кивнул и тут же смежил веки. Нащупав фонарь, Нора выскользнула из палатки в темноту. Освещая себе дорогу, она направилась к веревочной лестнице. Никогда прежде ей не доводилось чувствовать себя такой усталой. Все мускулы болели, а тело ныло, сплошь покрытое синяками.

Нора уже понимала, какое зрелище ждет ее в древнем городе, однако часть ее сознания упорно отказывалась признавать очевидность догадки. Впрочем, выбора у нее все равно не оставалось. Она начальник экспедиции, а значит, обязана подняться в Квивиру и своими глазами удостовериться в происходящем.

Возле самой скалы Нора увидела темную фигурку, спрыгнувшую с лестницы на песок. Изящный силуэт, грациозные движения. Ей не составило труда догадаться, кто перед ней.

— Это вы, Роско? — раздался голос Слоан.

— Нет, это не Роско. Это я.

Темная фигурка замерла на месте. Приблизившись, Нора направила луч фонаря прямо в лицо девушки. Выражение этого лица совершенно не подходило под определение радостного. Скорее оно свидетельствовало о потрясении и растерянности.

— Вы! — выдохнула Слоан.

В голосе ее слышался откровенный испуг, почти злоба.

— Может, вы объясните мне, что здесь происходит? — подчеркнуто невозмутимым тоном осведомилась начальница экспедиции.

— Но как вам удалось… — пробормотала дочь профессора.

— Я задала вам вопрос и жду ответа. Что здесь происходит? — отчеканила Нора, инстинктивно отступив на шаг.

Только тут она заметила ожерелье, сверкавшее на шее девушки. Украшение, несомненно, имело древнее происхождение. Крупные слюдяные бусины искрились и переливались, отражая свет фонаря.

Стоило Норе увидеть его, все ее подозрения мгновенно переросли в неколебимую уверенность.

— Значит, вы все-таки это сделали, — прошептала она. — Вы вошли в киву.

— Я… — начала было Слоан и тут же осеклась.

— Вы вошли в киву, — повторила Нора. — Вы хотя бы представляете, как отнесутся к этому в институте? Что скажет ваш отец?

Слоан молчала. Создавалось впечатление, будто, увидев Нору, она впала в ступор. Похоже, дочь профессора всерьез приняла ее за привидение.

Хотя, если разобраться, для девушки она действительно воскресла из мертвых.

— Вы не ожидали увидеть меня живой? — Дрожь сотрясала Нору с головы до ног, однако голос ее звучал ровно и спокойно.

142